 | Вы слыхали, как поют дрозды? |
|
|
|
Вот уже третью осень подряд на мою сладкую рябину прилетает певчий дрозд. Именно ее оранжевые ягоды, тронутые первым морозцем, посеребренные, словно сахарной пудрой, сверкающим белоснежным инеем, привлекают пестроокрашенную, с великолепными черными узорами на светлой груди небольшую, с галку величиной, птицу. Рядом растет рябина обыкновенная, с горьковатыми плодами, но дрозд к ним равнодушен. Вот и верь после этого, что у птиц нет вкуса!
Наглотавшись сладких «карамелек», дрозд вскакивает на висящий рядом синичник и довольный, распустив свои перышки так, что становится похож на шерстяной клубок, прикрыв свои огромные черные глаза, тихо дремлет, греясь в нежарких лучах осеннего солнышка. Ближе к вечеру снова ужинает и, когда низкое солнце окрасит небосвод в алые тона, и быстро опускаются на землю сумерки, незаметно исчезает.
Холодным, стылым утром, как часовой на посту, дрозд снова на своем месте. И каждый раз, с новым утром хорошо заметно, что очередная ночевка далась ему еще труднее. Долго сидит он на ветке, нахохлившись, тяжело дышит, и лишь когда солнышко более-менее обогреет, начинает свой завтрак. Смотрю на него, и тревожно на душе. Ну почему ты один? Почему не улетел на юг в Средиземноморье со своими собратьями? Что будешь делать, когда затрещат суровые морозы? Да и рябина убывает прямо на глазах. Прожорливые воробьи тоже оценили сладкие ягоды, пожирая их, как саранча траву в саваннах Калахари. Вернулись в город снегири, свиристели. А это известные любители рябины. Молчит дрозд, лишь моргает своими черными глазенками.
А мне вспоминается прошедшее лето, заросший берег красавца Кулеша. На высокой черемухе, усыпанной белоснежными кистями цветов, сидит певчий дрозд. Его черный силуэт четко вырисовывается на фоне красноватого вечернего неба. Лес окутан прохладной дымкой, воздух пропитан одуряющим ароматом черемухи. Вот последний солнечный луч скользнул по кронам деревьев и... Дрозд запел. Он пел не спеша, четко выговаривая каждое слово, повторяя снова и снова, словно любуясь и проверяя себя, правильно ли он поет. Он пел, не напрягаясь, как, например, соловей. Но звуки его песни мощные, их слышно издалека. Они так вышколены, что сконфуженно замолкает истошный хор озерных лягушек, перестает ухать болотная сова. А певчий дрозд поет, словно выговаривает: «Спи-ри-дон, спи-ри-дон, при-ди, при-ди чай-пить, чай-пить. С са-а-ха-ром, с са-а-ха-ром. Выпь-ем, выпь-ем, выпь-ем». Так перевел на человеческий язык его песню известный орнитолог и знаток птичьего пения А.Н.Промптов.
...Нахмурилось низкое небо. Из серых туч посыпались колючие снежинки. Порыв северного ветра сорвал последний листок с рябины. Съежился дрозд, поджал под себя замерзшие лапки, прикрыл свои огромные черные глаза. На землю опустилась зима...
