 | Хранитель кедров |
|
Деревню Андреевка, что прячется в нескольких километрах от селения Акудибаш, большим и бойким местом не назовёшь. Разбрелись-разъехались люди за долгие годы строительства счастливого будущего. Из шестидесяти дворов осталась одна усадьба. Но привлекательна Андреевка не этим. Как и у всякой старинной российской деревни, есть у нее особая достопримечательность, символ, причем в натуральную величину. Это четыре столетних кедра.
Стоят красавцы-деревья кучно, по-братски согреваясь в лютую зимнюю стужу и заботливо укрывая друг друга накидкой прохладной тени в палящий зной летнего дня. Кроны плотные, ветки густо утыканы длинными, необычно яркими зелеными иголками. Они словно светятся изнутри каким-то теплым, волшебным светом, создавая впечатление пушистости, мягкости, сказочно-лубочный образ патриархов российского леса. Ближе к вершинам чешуйчатыми боками выглядывают коричневые шишки — средоточие природной энергии, заключенной в крепеньких орешках.
Кедры растут в квадрате металлической оградки. Воткнутая рядом табличка гласит: «Памятник природы Бирского района». Бессменный хранитель уникального богатства Андреевки — семидесятилетний пенсионер, бывший фельдшер, коренной житель деревни Анатолий Ермилович Ляпустин.
— Здравствуйте, в гости к вам пожаловали, не прогоните? — приветствуем худощавого, стройного пожилого человека, вышедшего из дома через минуту после нашего приезда.
— Милости просим, хорошим людям всегда рады! — несколько настороженно отвечает хозяин. Узнав, что мы редакционные сотрудники, и получив своего рода рекомендательные приветы от общих знакомых, оттаял, подобрел и засуетился, приглашая в дом.
Мы не торопимся, полной грудью вдыхая чистый, настоянный на пряных ароматах полевого разнотравья воздух и отдыхая после пыльного и тряского на проселках салона автомобиля.
— Ну, побудьте пока, а я в дом жену кликать, на стол собирать.
Изба — поседевшие от времени и ненастий бревна осины и липы, алеющие цветами герани окна. Доносятся скороговорки телевизионных дикторов. По зеленому ковру двора вольготно разгуливают выводки индеек, кур. Пощипывает травку привязанный теленок. Сарай, огород. В саду обозначает себя трубой банька.
Вернулся, сели на чурбачки, разговорились.
— Не смотрите, что дом на вид старый, он и моих детей переживет. Мой отец, Ермил Игнатьевич ставил. 120 лет уж прошло и ничего, умели раньше избы рубить.
Рядом с усадьбой на две трети высохший дуб. Раскорячил свои голые ветки-руки, немым укором глядит на нас.
— Что такое?
— Мелиораторы постарались, едрить-кудрить их. Здесь раньше были яблоневые сады. Так они под колхозное поле все раскорчевали и дуб этот уже опахали вокруг своими плугами-крючьями. Да я не дал сгубить. Но корни они, черти, успели подрубить. Вот и сохнет. А лет ему, лесники говорят, под четыре сотни будет. Вот такие мы, люди, ни себя не жалеем, ни природу.
— А кедры откуда?
— Отец посадил. Он много ездил по стране, бывал в Сибири. Оттуда и привез шишку. Закопал её целиком и вылезли из неё кедры рядком. Так и растут.
— Как же вам живется в такой глухомани, в отрыве, так сказать, от цивилизации?
— Так уж и в отрыве. Телевизор смотрим, газеты-журналы читаем. На целую тысячу выписываем. Правда, почтальон раз в неделю их приносит, а зимой и того реже. Летом на мотоцикле разъезжаем, зимой на лыжах ходим. Дети и внуки опять же не забывают... Воля тут, красиво и никакой городской толкотни. Живем на самообеспечении, покупаем только муку и сахар. Остальное свое: овощи, ягоды, яблоки, мед, молоко, сметанка. Даже сыр наподобие голландского варим.
Анатолий Ермилович не желает покидать Андреевку и по другой причине. На погосте лежат родители, шесть братьев и сестра. Словно последний могиканин (одиннадцатый в некогда большой и дружной семье) заботится о могилках близких. Да и отцовские кедры без присмотра оставлять не хочется. Защищает их от набегов лихих людей, ослепленных корыстью и жадностью. Не понимают они красоту, с ломиками взбираются на кедры, лупят наотмашь. Ломая ветки и сучья, сбрасывают шишки.
И хоть имеется в арсенале у хозяина хутора охотничье ружье, никогда не достает его против людей. Старается образумить горе-добытчиков словом, взывая к их человеческой совести. Зато всячески привечает экологов и ценителей флоры. Периодически к кедрам приходят, часто пешком, целые экскурсии школьников. Большое количество шишек заготавливает Бирское лесничество. Выращенные из семян саженцы кедра раздают населению.
Позвали в дом. Хозяйка, Галина Михайловна, в прошлом учительница в начальной школе, радушно угощает. На столе не было разве что птичьего молока. Как водится, посудачили о том, о сём.
...На прощание постояли у кедров. Уходить не хотелось, так хорошо возле них. Говорят, когда-то, в очень стародавние времена, в Башкортостане росло много кедров. Кто знает, может в будущем наши правнуки будут стайками ходить в густые кедровники, взявшие начало от этих четырех прародителей.
Скрылась за поворотом фигурка Анатолия Ермиловича, вскоре, в море желтеющего окрест колхозного подсолнечника, утонули верхушки кедров. Мы еще не раз вернемся сюда, к живым символам-амулетам деревни Андреевка, к их хозяину и хранителю.
В.Зиганшин.
Фото С.Чиглинцева.
